Алкамен - театральный мальчик   ::   Говоров Александр

То и дело кто-нибудь требовал:

- Эй", мне чесночной похлебки с солью!

- А мне рыбки со сладкой подливкой! Вскоре затянули нестройную песенку:

Попался барашек, попался в похлебку!..

Только под утро замолкли удары бубнов и барабанов, погасли огни пиршественных костров. Когда утренняя заря взбежала на небо, уже все разошлись; только отдельные гуляки брели, держась поближе к заборам. Килик приказал положить в храмовые носилки бесчувственного Ксантиппа, взгромоздился сам, и рабы их потащили, покряхтывая от тяжести.

Когда носилки достигли храма, Килик вылез и приказал:

- Отнесите Ксантиппа к нему домой! А Ксантипп, высунув прыщеватый нос из-за занавесок, орошая песок слезами, усталым голосом сказал:

- Голубчик, Килик... Прекрасный ты человек! А ведь рассказывают, будто ты похитил персидские сокровища после битвы при Марафоне... Но я не верил, можешь залепить мне грязью в глаза. Хоть ты и аристократ, но ты добрейший...

Килик сжал губы и отступил от носилок.

- Что вы стойте! - заорал он на носильщиков. - Несите его, кому сказано! Развесили уши... А ты, Алка-мен, а ты, Медведь... - он тыкал пальцем в первых подвернувшихся рабов, - вы пойдете его провожать. А не то, что скажут люди? Скажут, Килик отпустил такого уважаемого человека без подобающей свиты!

А утреннее солнце уже щедро ласкало кривые улочки предместий, зеленые своды аллей, мраморные храмы, многолюдные площади, роскошные бани. Забыв о ночной усталости, мы любовались этой ясностью и вовсю вдыхали свежий воздух.