Амур-батюшка (Книга 1)   ::   Задорнов Николай Павлович

Впрочем, он всегда старался следовать тому же порядку, что и окружающие. Видя желание семьи погулять не хуже людей, Егор не стал перечить; он съездил в лавку, взял вина, гостинцев и созвал гостей. Но даже в это время из его головы не уходили заботы о деле. Работа его спорилась больше, чем у других. Сквозь бедность и голод Егор предугадывал впереди достаток. Вся его душа, все его радости были в труде, в стремлении к этому достатку, и лишняя поваленная лесина доставляла ему большее удовольствие, чем водка, угощения и бесконечная болтовня мужиков.

На первый день рождества гуляли у Ваньки Бердышова, как под пьяную руку звали на праздниках Ивана Карпыча. Пахом и Тереха Бормотовы взялись корить Барабанова за то, что он сменял им на кабанину плохую муку. Слово за слово, Пахом разошелся и помянул Федору старые грехи.

- Слыхал я, пошто ты из дому ушел. Не с добра ты на Амур перекинулся! - кричал он, ударяя кулаком по столу так, что тарелки прыгали. - И тут за прежнее берешься, - стыдил он Федора при народе.

- А ты, Пахом, зря старое вспоминаешь, - заступился за соседа Иван. Вот сказал бы этак сибиряку, из каких-нибудь не помнящих родства или ссыльнопоселенцев, и тут же с тебя бы душа вон. Чего с кем было на родине, не нам с тобой судить, а тут мы все одинаковые. Крепостных до "манифеста" и то освобождали, если они заходили на Амур. А мука, - хлопнул он по костлявому плечу Пахома, - какая бы ни была, дороже здесь, чем зверятина.

- Вот это ты верно сказал, - согласился Пахом, тряся бородой.