Амур-батюшка (Книга 1)   ::   Задорнов Николай Павлович

Даже Егор, на этот раз намерзшийся и наработавшийся досыта, чувствовал, что утро он провел не зря, и непрочь был выпить и повеселиться. Умывшись и вытерев обветренное лицо полотенцем, расчесав светлые усы и бороду, сидел он на лавке и поджидал Ивана.

Варится рыбка, едет Филипка,

подпевала под веселый треск лиственничных дров хлопотавшая у котла старуха.

В красной шапке, сам на лошадке,

Детей своих благодарить...

Больше всех доволен был хворый дед, ожидая, что от свежей и нежной рыбы ему полегчает.

- Эх, хороша ушица! - приговаривал он за обедом, прихлебывая из чашки.

- Из щуки-то вкусней, - вдруг с сердцем выпалил Васька.

Все засмеялись упорству маленького рыболова.

- Васька, обидно тебе, что мы калугу поймали, застрамили тебя с твоей махалкой и со щуками? Эх ты, ерш! - ткнул его Иван в бок.

- А ты чего дерешься? Сам ерш! - голубые глаза Васьки запалились злым холодком. - Вот захочу, наловлю осетров... - Парнишка тут же смолк, ухватившись за голову: отец стукнул его по лбу деревянной ложкой.

Петрован по-прежнему казался ко всему безразличным. Уплетая калужатину, он лениво морщился, косясь внимательными серыми, как у матери, глазами то на пьяневших, смеющихся взрослых, то на крепившегося, чтобы не зареветь, братишку.

- Ну, Петька-Петрован, что молчишь, как дурован? - дразнил его Федюшка.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Соболь неумелым ловцам не давался. Единственной шкуркой раздобылся Федор Барабанов, вытащив убитого стрелкой зверька из чужой ловушки. Бердышову он сказал, что сам поймал соболя.