Амур-батюшка (Книга 1)   ::   Задорнов Николай Павлович

Шишкин загоготал, поймал Ивана за руки и, размахнувшись головой снизу вверх, угодил ему затылком в висок.

- Ну, синяк посадил! - еле вырвавшись, ухватился Иван за голову. Твоей башкой дрова колоть или свайки у гольдов под амбары забивать. Из такой башки и дума не выйдет! Больно! - по своей привычке хитрить он разыгрывал из себя побитого. - А ты что думал, когда один сидел? отталкивал он наседавшего Родиона.

- А что? - Родион остановился на коленях. - Одному-то, поди, тоскливо иной раз, - признался он и, ободренный шутками Ивана, снова стал подбираться к нему.

- Ну, не лезь, вали, вали! Убьешь еще. - Иван шлепнул тамбовца ладонью по лбу. - Разъярился, как тигра... Ну, слушай, я тебе про сохатого скажу, - заговорил он, видя, что обида у Родиона прошла. - Это надо знать, как скридать сохатого. Много я и сам не знаю. Скридаю, как могу. - Он набил в трубку табачных листьев из Родионовой коробки и глубоко затянулся. - А как скрадывать, ты спроси у тестя моего Григория, он тебе скажет. Он это понимает лучше меня.

После горячего мясного ужина табачный дым завеселил охотников. Иван вытянул к очагу ноги и, облокотившись, прилег на сохатиную шкуру, служившую Родиону подстилкой. На низком потолке из корья пятнами мерцали отблески пламени. Дым от очага тянуло в отверстие крыши. Балаган был дырявый, но от большого огня и от сытного обеда охотникам стало так тепло, что Родион, подсев к Ивану, скинул куртку и остался в одной легкой рубашке. Собаки, уничтожив остатки пищи, тесней прилегли к охотникам. Родион еще подкинул в огонь смолистых лиственничных поленьев.