Амур-батюшка (Книга 1)   ::   Задорнов Николай Павлович

Парни и ребята любили поговорить между собой про зверей, про охоту и проБердышова.

Побывавши раз-другой у его избы - часто они боялись туда подходить, чураясь гольдки, к которой присматривались с недоумением, - они забыть не могли охотничьи копья, ножи, звериные шкуры, луки, сохатиные окорока.

- Встретить бы мне зверя, я бы его пальнул!.. - мечтал Илюшка.

- Пахом тебе ружье-то не даст, - насмешливо возражал белобрысый Санка Барабанов. - Из чего ты его палить-то станешь?

- Тятя мне дать ружье посулил, ей-ей, посулил, - хвалился Илюшка.

Схватив с песка палку, он, пригнувшись, взбежал на изволок берега и нацелился в черное обгорелое корневище.

- Ка-ак бы я его!.. - И он зажмурился.

- Да-а, Иван Карпыч где-то сейчас промышляет, - задумчиво говорил Петрован Кузнецов. - Вот с ним бы на зверя-то сходить!..

В это лето из ребят, пожалуй, не осталось ни одного, который не собирался бы стать охотником подобно Бердышову. Их, подросших в тяжелой и длинной сибирской дороге, привлекала жизнь промысловиков, жизнь, полная приключений и опасностей, о которых они много наслышались. И хотя они, дети хлебопашцев, всегда помнили о пашнях, о хлебах, о скоте и хвастались друг перед другом, как и что быстро растет на огороде, но уж тайга все сильней тянула к себе юных амурцев.

Наступил тихий жаркий август; иван-чай стоял в белом пуху, таволожник цвел белым и розовым. На бузине закраснели ягоды. Стрижи летали высоко над релкой. Кончалась малина, созрела голубица.

Вечерами на реке дымились туманы.