JК
Предатели по призванию :: Щербаненко Джорджо
Страница: 222 из 229 – Она чуть-чуть высунула голову и действительно услышала, как поют птицы в полной тишине, на углу совершенно пустой улицы Джардини, где четыре светофора мигали вхолостую; Милан как будто вымер, его покинули все, кроме птичек, щебетавших на зеленых деревьях.
Дука дал ей немного послушать птичий концерт, потом переспросил:
– Так вы заявляете, что убили Адель Террини и Туридду Сомпани?
– Ну да, она же мне это уже заявила, – вмешался Карруа и потер слипающиеся глаза.
Она кивнула и нехотя отошла от окна, от зрелища этой бесподобной миланской весны на рассвете; снова уселась на стул.
– И вы приехали в Милан из Аризоны, чтобы сдаться в руки правосудия? – Перед девушкой, и к тому же иностранкой, как-то неприлично выказывать свое бешенство.
Но она все-таки что-то почувствовала в интонации и подняла на него глаза.
– Да.
Взяв себя в руки, он спросил:
– Почему? – Он уже знал почему, но причина была настолько идиотская, что требовалось официальное подтверждение.
– Я поняла, что ошиблась, – отчетливо, хотя и очень тихо выговорила она. – Я не должна была их убивать.
Не имея возможности надавать ей оплеух, наорать, пристрелить в конце концов, он лишь повторил, как настоящий садист:
– Почему?
Она растерянно заморгала: какой-то странный допрос.
– Потому, что нельзя, никто не имеет права самолично вершить суд.
Ну вот, именно это он и хотел от нее услышать: нельзя самолично вершить суд, иначе мы в конце концов все перебьем друг друга; а что, подумал он, было бы неплохо.
Дука дал ей немного послушать птичий концерт, потом переспросил:
– Так вы заявляете, что убили Адель Террини и Туридду Сомпани?
– Ну да, она же мне это уже заявила, – вмешался Карруа и потер слипающиеся глаза.
Она кивнула и нехотя отошла от окна, от зрелища этой бесподобной миланской весны на рассвете; снова уселась на стул.
– И вы приехали в Милан из Аризоны, чтобы сдаться в руки правосудия? – Перед девушкой, и к тому же иностранкой, как-то неприлично выказывать свое бешенство.
Но она все-таки что-то почувствовала в интонации и подняла на него глаза.
– Да.
Взяв себя в руки, он спросил:
– Почему? – Он уже знал почему, но причина была настолько идиотская, что требовалось официальное подтверждение.
– Я поняла, что ошиблась, – отчетливо, хотя и очень тихо выговорила она. – Я не должна была их убивать.
Не имея возможности надавать ей оплеух, наорать, пристрелить в конце концов, он лишь повторил, как настоящий садист:
– Почему?
Она растерянно заморгала: какой-то странный допрос.
– Потому, что нельзя, никто не имеет права самолично вершить суд.
Ну вот, именно это он и хотел от нее услышать: нельзя самолично вершить суд, иначе мы в конце концов все перебьем друг друга; а что, подумал он, было бы неплохо.