JК
Арабская литература :: Гибб Гамильтон Александер Роскин
Страница: 20 из 227{20} Этот сборник, превосходно переведенный Рюккертом на немецкий язык, тематически делится на десять разделов, первый и самый большой из которых дал название всему произведению. Другая антология, носящая то же заглавие, составлена поэтом ал-Бухтури несколько лет спустя. Отрывки из древних стихотворений содержатся также в Китаб ал-агани ("Книге песен") Абу-л-Фараджа ал-Исфахани (ум. в 976 г.), обширном и очень ценном сборнике биографий, откуда почерпнута большая часть наших сведений о древнеарабском обществе и его обычаях, в "Книге поэзии и поэтов" филолога Ибн Кутайбы, почитаемой некоторыми крупными учеными за лучшую антологию арабской поэзии, и во многих других филологических и художественных произведениях.
При первом чтении древняя поэзия производит впечатление однообразия и бедности. Ее темы ограничены горизонтом аравийской пустыни, идеи — духом и характером бедуинского общества. Она отражает однообразие жизни в пустыне, ее примитивность, реальность, отсутствие оттенков и субъективности чувства. Отсюда — недостаток живости и изобретательности, в чем ее часто упрекают. Те, кто читает древнеарабскую поэзию в переводе, видят в ней только рабское и бесцветное подражание стандартному образцу, за исключением лишь немногих коротких стихотворений, главным образом элегий и описаний битв, которые больше соответствуют вкусу западного читателя. Но такие читатели совершенно не понимают намерения поэта. Он не стремился прокладывать новые пути и пленять слушателей оригинальностью и полетом мысли; поступив так, он попросту не был бы понят современниками.
При первом чтении древняя поэзия производит впечатление однообразия и бедности. Ее темы ограничены горизонтом аравийской пустыни, идеи — духом и характером бедуинского общества. Она отражает однообразие жизни в пустыне, ее примитивность, реальность, отсутствие оттенков и субъективности чувства. Отсюда — недостаток живости и изобретательности, в чем ее часто упрекают. Те, кто читает древнеарабскую поэзию в переводе, видят в ней только рабское и бесцветное подражание стандартному образцу, за исключением лишь немногих коротких стихотворений, главным образом элегий и описаний битв, которые больше соответствуют вкусу западного читателя. Но такие читатели совершенно не понимают намерения поэта. Он не стремился прокладывать новые пути и пленять слушателей оригинальностью и полетом мысли; поступив так, он попросту не был бы понят современниками.