Базалетский бой (Великий Моурави - 5)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

Выручку он небрежно бросает в медную чашу.

- Да не подвергнет тебя аллах неожиданной стреле!

Только на одно мгновение задержался шемахинец, красуясь на коне, он сдвигает на затылок шапку из черной бараньей шкуры и устремляет сладострастный взор на персиянку, сверкающую глазами за полупрозрачной кисеей. Двадцать четыре косы спадают у нее по плечам, опасные, как змеи. Как виденье, исчезает она в гуще померанцевых деревьев, укрывающих Решт.

Запел певец громче и восторженнее:

Без воды сосуд мой, и в глазах слезы нет,

Тень твоя воздушна, только сердце ранит!

Потерял в пустыне и нашел в пустыне

Сладостный оазис онемевший странник.

Твои кудри, Лейла, заплелись, как цепи!

Двух теней нет в Реште есть одна отныне...

Караван уходит в голубые степи,

Ай балам! Ба-ла-амм! В знойные пустыни!

И пошел певец по знойной улице, громко взывая:

- Подаяние! О Лейла, подаяние!..

Красная обожженная черепица кровель высится над садами, отделенными от улиц. Лучи солнца, теряясь в листве, скупо освещают арыки. Здесь жизнь медлительна, как вода в арыках, там - скоротечна, как дым кальяна.

Где-то далеко и совсем близко муэдзин решительно напоминает о дани аллаху, единому и всепрощающему. Все - как было вчера и как будет завтра...