Базалетский бой (Великий Моурави - 5)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

- Бисмиллах, Джемаль-бек, для чего обнаружилось оно?

- Для того, чтобы выполнить то, что шах-ин-шах доверил мне!

- Что доверил тебе, Джемаль-бек, шах-ин-шах, великий из великих?

- Дело Ирана! В Гулаби следуют сокольники Московского царства. Наш милостивый шах Аббас решил избавить царя гурджи Луарсаба от мук. - И Рустам-Джемаль выразительно провел пальцем по шее.

- От земных мук, о бек?

- Во славу аллаха, да!

- Велик шах Аббас! - обрадованно воскликнул Али-Баиндур, готовый расцеловать приятного вестника. Рустам-Джемаль надменно сделал шаг назад и покачнулся, - он не смыкал глаз с того момента, когда чуть не смежил их навеки.

- Помни, хан, повеление шах-ин-шаха да свершится завтра. И да будет все скрыто от остальных, дабы, разойдясь по Ирану, они говорили бы про змей в саду Гулабской крепости и... ни слова про твою ловкость.

- О упрямый джинн, гурджи-царю и тут повезло! Разве не лучше было бы скорее подняться в башню и...

- Не лучше, ибо шах повелел так! И не позднее чем сейчас ты пошлешь навстречу русийским освободителям скоростных гонцов с печальным известием. Пусть донесут до слуха посла Тюфякина, что слишком неосторожен был царь гурджи: поддавшись очарованию роз, он уснул в саду, забыв о змеином жале. Гяуры-сокольники поспешат в Исфахан. Эта весть ввергнет в отчаяние "льва Ирана", он даже объявит трехдневный траур. И князь Тюфякин поведает царю Русии о доброй воле шаха Аббаса, пожелавшего выполнить желание своего северного брата, и о злом роке, неизменно подстерегающем не только рабов, но и властелинов на коротком пути, именуемом Жизнью.