Страница:
49 из 732
- Говори, говори, мсахури, отпускать в этих покоях моих подданных имею право только я! - Симон от удовольствия покраснел, его заинтересовало все происходящее, и он мысленно возмутился: почему этот крокодил Андукапар так оскорбительно отстраняет царя от всех дел?!
- Светлыйцарь царей, пока ополченцы и дружинники, как исчадие ада, превращали красивый замок в кучу камней и песка, я заметил, что длинноносый азнаур с другим, хмурым, в сторону сада удалились и о чем-то тихо говорят. "Спаси и помилуй, святой Давид! - со страхом подумал я. - Уж не замышляют ли эти разбойники подкараулить моего князя и напасть на дороге?" Не успел подумать, как двое, к счастью, возле толстого дуба на скамью уселись. Я подкрался и такое услышал: "Что, Георгий шутит? Почему не хочет на Эмирэджиби напасть? Сразу княжеское сословие уменьшилось бы". - "Ты, Димитрий, не понимаешь, - это так хмурый длинноносого назвал, - Георгий, напротив, всеми мерами хочет добиться, чтобы князья прозрели. Посмотри, как проклятые персы разорили Картли и Кахети..."
- Опять глупости повторяешь?
- Благородный хан, иначе собьюсь, так запомнил... "проклятые персы разорили Картли и Кахети". - "Э, Даутбек, - это длинноносый хмурого так назвал, - ты известный буйвол! Князьям сейчас выгоднее за хвост "льва Ирана" держаться, чем в благородном деле "барсу" помочь. Подожди, Дато вернется из Константинополя, другой разговор будет..."
- Как ты, мсахури, сказал? Из Константинополя?
- Крепко запомнил, светлый князь Шадиман, из Константинополя.
- Говори, говори дальше.
- Тут хмурый вздохнул: "Думаешь, султан пришлет янычар?" - "Конечно пришлет.
|< Пред. 47 48 49 50 51 След. >|