Преисподняя   ::   Гоник Владимир

Так сторож, стерегущий выеденные яйца или прошлогодний снег, скрывает от всех, что он стережёт. Он надувает щеки и делает вид, что под охраной у него нечто важное или, принято нынче говорить, — судьбоносное, без чего никак нельзя. И он будет водить всех за нос, пускать пыль в глаза, чтобы придать себе вес, значение и смысл. А иначе он — безработный, мыльный пузырь, грош ему цена.

Понятно, что наличие секрета предполагает охрану. Есть секрет, нужна охрана. Часовой! Нет секрета, иди, часовой, гуляй. Поэтому неважно, что нечего охранять. Главное — секретность. Это уже условность, сертификат занятости, способ существования. Нечто вроде пособия по безработице. Отмени секретность, многие бездельники останутся без куска хлеба. А так мы их кормим, убогих.

Подземные объекты с их секретностью, несмотря на полную свою бессмыслицу, нужны сегодня лишь тем, кто ими кормится — проектирует, строит, обслуживает, охраняет. Секретность для них — единственная возможность оставаться на плаву, они будут цепляться за неё по собственному инстинкту самосохранения.

Почуяв опасность своей ликвидации или снятия секретности, что по сути одно и то же, номенклатурная структура ощетинивается и начинает борьбу за выживание. Тех, кто посягает на секретность, она зачисляет во враги. Страны. Народа. Государства.