Преисподняя   ::   Гоник Владимир

Как она его ждала! С его отъездом, точно штору задёрнули в светлой комнате, день превратился в сумерки. Галя даже на танцы перестала ходить, подруги решили, что она заболела. С её внешностью странно было хранить такую верность: стройная блондинка на хороших ногах, чистая гладкая кожа, которая, казалось, светится в темноте, и Сергей изнывал два года, вспоминая подробности свиданий.

Он вспоминал её тело, минуты страсти, вожделение изнуряло его, хотя с чего, казалось бы: их часть, как всю сороковую армию в Афганистане, держали впроголодь.

«Зачем я здесь?» — думал он, озирая иссушенную солнцем землю, каменистое нагорье, за которым поднимались горы. И почти неизбежно вспоминался Звенигород, сочная зелень окрестных лесов, церкви на холмах, их яркая белизна на солнце среди деревьев.

Для встреч они облюбовали сенной сарай на задворках дома, в котором жила Галя. Сена в нём давно не держали, но старое дерево помнило его запах

— впитало когда-то и теперь источало помалу: тонкий сенной запах смешивался с запахом сухого дерева.

Они устраивались на полатях, в сарае был помост, куда забираться надо было по приставной лестнице.

Под скошенной кровлей висели пучки целебных трав и связки кореньев, которые собирала бабушка Гали. Тесное сумрачное пространство было пропитано запахами.