JК
Премьер-министр ( Президент) :: Сименон Жорж
Страница: 48 из 160Все они задавали ему один и тот же вопрос:
- Вы намерены напечатать эти документы при жизни? А может быть, они, подобно дневникам братьев Гонкур, увидят свет лишь спустя несколько лет после вашей смерти? Вы разоблачаете закулисную сторону современной политики как внутренней, так и внешней? Пишете ли вы также и об иностранных государственных деятелях, с которыми были знакомы?
Он отделывался уклончивыми ответами. Заинтересовались этими пресловутыми мемуарами не только журналисты, но и кое-какие важные лица, в том числе два генерала, которых он не видел много лет, но которые в то лето как бы случайно оказались на нормандском побережье и почли своим долгом навестить его.
Увидев, как они устраиваются в его кабинете, он уже спрашивал себя, когда последует вопрос. Оба генерала одинаково равнодушным и небрежным тоном интересовались:
- Кстати, вы в самом деле упоминаете обо мне в своих секретных записках?
Он довольствовался тем, что отвечал:
- Пресса сильно преувеличивает. Я кое-что набросал вчерне, но еще не уверен, получится ли из этого что-нибудь путное...
- Мне хорошо известно, что кое-кто уже дрожит...
- Ну да! - воскликнул он с наивным видом. Ему прекрасно было известно, о чем шептались за его спиной и что осмелились даже напечатать в двух ежемесячных журналах: будто бы раздосадованный тем, что его окружили стеной молчания, что его забыли, он мстит некоторым людям, занимающим видные посты, держа их под неопределенной, но постоянной угрозой.
Он сам несколько дней подряд настойчиво спрашивал себя, не заключается ли в этом доля правды, и совесть его была не совсем спокойна.
- Вы намерены напечатать эти документы при жизни? А может быть, они, подобно дневникам братьев Гонкур, увидят свет лишь спустя несколько лет после вашей смерти? Вы разоблачаете закулисную сторону современной политики как внутренней, так и внешней? Пишете ли вы также и об иностранных государственных деятелях, с которыми были знакомы?
Он отделывался уклончивыми ответами. Заинтересовались этими пресловутыми мемуарами не только журналисты, но и кое-какие важные лица, в том числе два генерала, которых он не видел много лет, но которые в то лето как бы случайно оказались на нормандском побережье и почли своим долгом навестить его.
Увидев, как они устраиваются в его кабинете, он уже спрашивал себя, когда последует вопрос. Оба генерала одинаково равнодушным и небрежным тоном интересовались:
- Кстати, вы в самом деле упоминаете обо мне в своих секретных записках?
Он довольствовался тем, что отвечал:
- Пресса сильно преувеличивает. Я кое-что набросал вчерне, но еще не уверен, получится ли из этого что-нибудь путное...
- Мне хорошо известно, что кое-кто уже дрожит...
- Ну да! - воскликнул он с наивным видом. Ему прекрасно было известно, о чем шептались за его спиной и что осмелились даже напечатать в двух ежемесячных журналах: будто бы раздосадованный тем, что его окружили стеной молчания, что его забыли, он мстит некоторым людям, занимающим видные посты, держа их под неопределенной, но постоянной угрозой.
Он сам несколько дней подряд настойчиво спрашивал себя, не заключается ли в этом доля правды, и совесть его была не совсем спокойна.