Большой словарь мата. Том 1   ::   Плуцер-Сарно Алексей

Так, например, формант 'хуй-' часто встречается в китайских именах собственных (обывательское редакторское сознание в советских издательствах в переводах с китайского лицемерно заменяло 'хуй' на 'хой'; например, выразительное имя военачальника Чуань Хуй заменялось на Чуань Хой), что используется в детском фольклоре, когда придумываются каламбурно осмысляемые китайские имена с формантом 'хуй', например Жуй Хуй (из анекдота о китайском дипломате и Брежневе):



Китайский дипломат (представляясь): Жуй Хуй.

Брежнев (возмущенно): Жуй сам!



Или (самое коронное в нашем детстве) – Сунь Хуй Вчай Вынь Су Хим.

Кажется, мы достаточно убедительно показали языковую и онтологическую универсальность нашего героя. Теперь на основе анализа собранной в книге А. Плуцера-Сарно уникальной коллекции фразеологизмов со словом 'хуй' обратимся к тем многообразным значениям, которые принимает Хуй как герой речевого фольклора и обыденного речевого поведения, будучи мифологическим амбивалентным персонажем – трикстером, культурным героем, посредником между жизнью и смертью (об этой функции трикстера см.[Леви-Строс 2000, Мелетинский 2000]) вроде германского Локи, античного Гермеса или палеоазеатского Ворона. Медиативно-амбивалентная роль хуя-фаллоса несомненна.