JК
Брестская крепость :: Смирнов Сергей Сергеевич
Страница: 88 из 120Но радиостанций в подразделениях было очень мало, и почти всеони оказались разбиты или повреждены артиллерийским огнём противника. Только на участке 84-го полка, где в казармах была оставлена часть имущества полковой роты связи, удалось к середине дня наладить одну из радиостанций. Полковой комиссар Фомин составил несколько шифрованных радиограмм в адрес командования дивизией и велел срочно передать их.
Однако дивизионные, корпусные и армейские радиостанции не отвечали на призывы крепости. Все попытки передать шифрованную радиограмму ни к чему не привели. Казалось, гитлеровцы не только окружили крепость, но и заполонили весь эфир: на всех волнах слышались гортанные немецкие команды, и лишь изредка прорывались отрывочные, яростные возгласы наших танкистов, ведущих где-то бой с танками врага, или выкрики лётчиков, дерущихся в воздухе с "юнкерсами " и «мессершмиттами».
Тогда Фомин решил оставить условный код и перейти на открытый текст. Учитывая возможность радиоперехвата противника, он составил преувеличенно бодрую радиограмму, и радист Борис Михайловский сел к микрофону.
«Я — крепость, я — крепость! — понеслись в эфир новые призывы. — Ведём бой. Боеприпасов достаточно, потери незначительны. Ждём указаний, переходим на приём».
Снова и снова повторял Михайловский эти слова, но ответа на них не было. Радиостанция продолжала посылать свои сигналы, пока наконец у неё не иссякло питание, и голос сражающейся крепости замолк в эфире навсегда.
Однако дивизионные, корпусные и армейские радиостанции не отвечали на призывы крепости. Все попытки передать шифрованную радиограмму ни к чему не привели. Казалось, гитлеровцы не только окружили крепость, но и заполонили весь эфир: на всех волнах слышались гортанные немецкие команды, и лишь изредка прорывались отрывочные, яростные возгласы наших танкистов, ведущих где-то бой с танками врага, или выкрики лётчиков, дерущихся в воздухе с "юнкерсами " и «мессершмиттами».
Тогда Фомин решил оставить условный код и перейти на открытый текст. Учитывая возможность радиоперехвата противника, он составил преувеличенно бодрую радиограмму, и радист Борис Михайловский сел к микрофону.
«Я — крепость, я — крепость! — понеслись в эфир новые призывы. — Ведём бой. Боеприпасов достаточно, потери незначительны. Ждём указаний, переходим на приём».
Снова и снова повторял Михайловский эти слова, но ответа на них не было. Радиостанция продолжала посылать свои сигналы, пока наконец у неё не иссякло питание, и голос сражающейся крепости замолк в эфире навсегда.