Бунт эпохи постмодерна   ::   Ященко Вячеслав

В противоположность идеям генетически предопределённой женской природы, радикал-феминистки считали, что «мужское» и «женское» являются продуктом социально исторических сил, которые и формируют наши личности. В 1975 году Элис Шварцер определила эту позицию в, ставшей потом классической для немецкого феминизма, статье «Маленькое отличие и её великие последствия». В ней она нарисовала будущее, в «котором пол не был бы больше неизбежностью. Женщины и мужчины не были бы больше насильно вовлечены в ролевое поведение…Сексуальное разделение труда и эксплуатация закончились бы. Только биологическое материнство было бы женским делом; социальное материнство было бы таким же мужским делом, как и женским. Люди бы общались между собой ничем не ограниченным способом…согласно их индивидуальным потребностям…независимо от возраста, расовой и половой принадлежности (не было бы классовой системы в этом свободном обществе)». По мнению радикальных феминисток, правительственная поддержка женщин была либеральной версией гитлеровского ограничения женщин тремя «К»: кухня (kitchen), дети (kinder) и церковь (kirche). “Новая женственность” - это контрреволюция, которая вышла из глубин феминизма. Радикал-феминистки предлагали третий путь, путь который позволил бы им быть одновременно слабыми и сильными, эмоциональными и рациональными, ранимыми и отважными. В начале восьмидесятых годов боевая энергия феминисток стала идти на убыль. Многие из их требований стали воплощаться правительством в жизнь.