Быль беспредела, или Синдром Николая II   ::   Бунич Игорь

Фамилии оперативных работников секретны, но когда надо, любая уборщица назовет твою фамилию, жалуясь на то, что ты не вытираешь ног при входе в отдел. И тебя уволят с позором.

В тот раз полковник Кудрявцев потребовал от Куманина объяснительную записку. При этом он ругался матом, но не по адресу Куманина, а по адресу «этих пидаров из ЦК, которые, конечно, и заложили „тебя, Сергей“, чтобы самим уйти в тень, а КГБ — подставить». Видимо, у них где-то произошел свой прокол.

Две недели спустя и последовал вызов к генералу Климову. «Получается, Климов фактически отстранил его от дел, взяв в свое личное распоряжение». Другими словами, его сняли с подполковничьей должности, а на какую поставили — неизвестно. Может, вообще вывели за штат (таких случаев было сколько угодно), чтобы удобнее было потом расправиться. «Прав был отец, когда советовал избегать подобных дел».

«С другой стороны, разве можно назвать опалой, когда он выбран руководством для выполнения задания, находящегося на контроле у генсека. Все странно, надо сказать, очень странно».

Столь хаотические мысли и воспоминания одолевали Куманина по дороге в Измайлово, к отцу. С отцом он не виделся, считай, уже больше двух месяцев. За делами редко удавалось навестить старика.

Жил Степан Агафонович в двухкомнатной квартире один. Жена, его Анна Сергеевна, умерла, когда Сергею было четыре года. Сам Сергей жил в однокомнатной квартире, полученной от щедрот Управления, в большом ведомственном доме недалеко от станции метро «Аэропорт». Старший брат, подполковник погранвойск, жил с семьей в Душанбе.