Преступление без срока давности   ::   Семенова Мария Васильевна

 — Петруччио допил вино, чмокнул губами и качнул головой: — Если явскрываю склад, ты берешь все, а иначе не катит.

— Хорошо, дорогой. — Тенгиз глянул вопросительно на очкарика, и тот, кивнув подбородком, опустил веки. — Говори, что есть, я записываю.

— Десять тысяч винтовок «маузер». Оружие пристреляно.

— Слушай, дорогой, откуда винтовок столько?

— Немцы воевать начали не с автоматическим оружием, как нас учили в школе, а с обыкновенными винтовками. А после перевооружения сдали старые стволы на склад.

— Ладно, винтовки, хорошо. Давай, дорогой, дальше.

— Шестьсот пистолетов «парабеллум». Семьдесят пулеметов МГ. Двести пятьдесят «люгеров» и примерно столько же «вальтеров». Триста автоматов «шмайсер» первых выпусков, до модернизации, никакой штамповки. Двести противопехотных мин и три миллиона патронов. — Петруччио замолчал и, прикурив «беломорину», глубоко затянулся. — Цены божеские. Двадцать пять баксов за винтовку, «вальтеры» и «люгеры» по тридцатке, «парабеллумы» — сороковник, «шмайсеры» и пулеметы — полтинник, мины по пять долларов. И за каждый цинк — пятнадцать.

— Не так быстро, дорогой, не спеши, дай я посчитаю. Что-то дорого берешь за старый хлам.

— Не хочешь — не бери. — Петруччио широко улыбнулся и, подмигнув Шалаевскому, начал подниматься. — Пойдем отсюда, брат, нас здесь не понимают…

— Э, подожди, дорогой. Борис Васильевич, скажи ему, пусть подвинется.

— Петя, побойся Бога, скости процентов пять.