Черная Ганьча   ::   Рудов Вениамин Семенович

Может, еще одну докладную? Повторить? Твое какое мнение?

- Жалованье платят?

- Ну!

- Дело свое справно сполняешь?

- Ну!

- Под крышей живешь?

- Чого ты мене допытуешь, Ганно? Время идет, а я промежду небом и землей. Это понимать надо. При чем тут крыша, жалованье? Про завтра думаю. Место в лесничестве пустовать не может до бесконечности. Подержать, подержать и скажуть...

Ганна рукой махнула:

- Была б шыя, хомут будэ. - И рассмеялась необидно: - А шыя, Кондраточко, в тэбэ товста, хоть в плуг запрягай.

Разве на нее рассердишься, на Ганну! Посмеялись вместе, вроде на душе полегчало.

- Скорше б Юрий Васильевич вертался.

- Приедеть. Неделя осталась... Як ты думаешь, Кондраточко, привезет он Веру с Мишкой?

- Кому што, а курке - просо. Захочет, привезет, мы ему не судьи. Ты, Ганно, в это дело не встревай, чужая семья - потемки.

- Ребенка жалко, - вздохнула Ганна. - И Веру Константиновну шкода. От своего счастья сама бежит.

- Не твоя печаль. А убежит, значит, того счастья на два гроша.

- Иди ты, Кондратко, под три чорты.

Возьми ее за рубль двадцать, Ганну. Как дитя несмышленое. Хотел отругать, и рот не раскрылся: у самого нет-нет, а сжималось сердце за семью капитана.