Демидовы (Каменный пояс, Книга 1)   ::   Федоров Евгений

За военные снаряды, которые Никита поставлял в Пушкарский приказ, платили по двенадцать копеек за пуд. Царь Петр при всяком случае отмечал Антуфьевых:

- Оборотистые люди, таких бы мне под руку десяток - горы ворочал бы.

Акинфка за горячими делами забыл свой поход к дьяку Утенкову, а дьяк меж тем все еще проживал в Туле. Время подошло горячее, военное; объезжал дьяк казенные оружейные заводы, торопил с работой. Сунулся было Утенков на завод Антуфьевых, но Акинфка как будто и не признал дьяка.

- Кто такой за человек? - поднял он серые глаза на Утенкова.

Дьяк съязвил:

- Аль не признал? Как будто твои портки на тыну остались?

Акинфка потемнел, но обиду свою не выдал. Засмеялся весело, раскатисто:

- Ничего, мои обноски тебе впору!

Дьяк словно подавился. Позеленевший от злости, он жадно ловил воздух. За переборкой сидел батька Никита; услышав дерзкий ответ сына, улыбнулся:

- Молодец! Ловко отчекрыжил крапивное семя!

Потоптался, покрутился дьяк, сжал зубы, повернулся и уехал. Рад бы насолить Антуфьевым, но что теперь поделаешь с ними, если они стали самому царю известны?

Долго бередил душу Утенков: "Столько годов отжил, всякого, кого надо и не надо, к ногтю поджимал, а тут - неужто не отблагодарю Антуфьевых?"

- Погоди ж ты, - пригрозил он кузнецам. - Найду я на вас загогулину!

Подлинно, понюхал-покрутился дьяк по засеке и высмотрел ту "загогулину", за которую зацепиться можно.