Демократия и тоталитаризм   ::   Арон Реймон

Нынешнее положение характеризуется невообразимой мешаниной законности и беззакония [45] . Картину усложняет человек, которому приписывают самые различные намерения. В Римской республике было установление, которое, очевидно, отвечает нуждам французов, — диктатура. В Риме она была противоположностью тирании: какому-то человеку вручалась вся полнота власти, однако в соответствии с законом и на ограниченный срок. Можно предположить, что тот, о ком я думаю, возьмет на себя функции римского диктатора. Кандидат в диктаторы, то есть кандидат на всемогущество в рамках закона, возможно, захочет не продлевать существование нынешнего режима, но преобразить его. Следовательно, если вновь обратиться к античным понятиям, он должен быть не только диктатором, но и законодателем.

До недавних пор он был надеждой и нескольких «ультра», и многих, называющих себя либералами. Вот уже несколько дней, как в Алжире его приветствуют те, кто вчера еще ненавидел, и страшатся люди, призывавшие его всей душой. Поскольку он окутывает свои действия тайной (если верить ему необходимой), то неизвестно, чьи надежды осуществятся. Трудно предположить, что в тот день, когда этому человеку придется действовать, все противоборствующие партии будут довольны.

Вернемся к общим положениям. В индустриальном обществе государственные перевороты и прекращение действия законов чаще всего — катастрофы в масштабе всей страны. Когда гражданское правительство уже не в силах принимать решения и навязывать свою волю, единство родины оказывается в опасности.