Державный плотник   ::   Мордовцев Даниил Лукич

Игнатий, обессиленный, остановился, но пристав заметил, что он падает, и подхватил несчастного.

По знаку патриарха молодой послушник принес из соседней ризницы ковш воды и поднес к губам Игнатия. Тот жадно припал к воде.

"Жажду!" - припомнились не одному архиерею слова Христа на кресте. "Жажду!"...

- Ободрись, владыко, - шепнул пристав несчастному, поддерживая его. Бог милостив.

Слова эти слышали архиереи и сам патриарх:

"Добер, зело добер пристав у его святейшества", - мысленно произнесли архиереи.

Игнатий несколько пришел в себя и перекрестился.

- Господь больше страдал, владыко, - снова шепнул пристав.

Игнатий глубоко передохнул, и, обведя глазами архиереев, он увидел на лице каждого глубокое к нему сочувствие и жалость. Это ободрило несчастного.

"Они все за меня", - понял он и облегченно перекрестился.

Теперь он заговорил тверже:

- За те его, Григорьевы, слова и тетрати...

- Гришкины, - автоматически твердил патриарх.

Талицкий презрительно улыбнулся и переменил позу, звякнув цепями.

- И за те его, Гришкины, слова и тетрати, - продолжал Игнатий, - я похвалил его и говорил: Павловы-де твои уста...

"Воистину, воистину Павловы его уста, апостола Павла, такожде страждавшего в оковах", - повторил мысленно не один из архиереев.

- Павловы-де твои уста, - продолжал Игнатий, - пожалуй, потрудись, напиши поперечневатее.