Президент   ::   Ольбик Александр Степанович

Шел так, словно был здесь уже не раз и знает каждый метр этого пропахшего порохом и кровью дьявольского лабиринта.

Миновав лифт, они подошли к прикованному, висевшему на наручниках боевику — он не мог сидеть и не мог встать во весь рост, ибо был прикреплен к одной из серединных поперечин перил.

— Где твои кумовья, Гараев? — спросил его Шторм. — Не хочешь сотрудничать, будешь здесь болтаться пока не подохнешь… Куда ведет лифт?

Однако откровения не последовало. Человек скрежетал зубами, его мучила адская боль: впившиеся в мясо кольца наручников рвали жилы и ломали кисти рук.

— Может, его пристрелить, чтобы не мучился? — предложил Шторм и президент снова почувствовал себя не в своей тарелке.

— Его надо связать, а то от болевого шока отдаст концы…

— И пусть подыхает, — однако Шторм, выдернув из одного из карманов вязку, ножом отмахнул от нее пару метров.

Сначала связал боевику ноги, обутые, кстати, в десантные ботинки, которые американцы специально выпускают для своей «Дельты». Когда он его перевернул, чтобы спутать руки, где-то внизу послышался звон гильз, громкий топот бегущих ног. Путин изготовил автомат и на две ступеньки поднялся вверх, прислонясь спиной к стене. Когда дверь распахнулась, они увидели Сайгака — он был разгорячен и в глазах плясали чертики. За ним показалось лицо Костромы, с которым он уходил в подземелье.

— Хорошо, что вы здесь, — стараясь сдержать дыхание, проговорил Мирченко.