При невыясненных обстоятельствах   ::   Ромов Анатолий

И он, Ровнин, постепенно, слово за словом, разматывал и расшифровывал эти оставшиеся ему Лешкины соображения и мысли. Вот, например, она, эта возникшая вдруг в нем первая строфа - от странного, то ли санскритского, то ли древнекитайского "ше приз кор" до какого-то - марсианского, что ли, - "ул мар оч ож". Строфа эта, как понимал теперь Ровнин, означала следующее:

"Андрюха, слышишь? Черт побери, как же понять, как выглядит этот "Шофер"? Бьюсь над этим - и ничего не могу сделать. Кажется, судя по обрывочным и не очень уверенным показаниям свидетелей (которых, уж поверь мне, я поспрашивал изрядно), он был приземистым и коренастым. Понимаешь, Андрюха, я все время исхожу из предпосылки, что это - "интеллектуальная" преступная группа. А "Шофер" приземистый и коренастый. Понял? Уж больно у них все четко разработано. "Рыжий", "Маленький" и "Длинный" интеллектуалы. А "Шофер"? Не больно ли много интеллектуалов? Так вот, судя по почти неизвестному поведению этого "Шофера", может, он при них был просто тупым исполнителем? Виртуоз баранки, и не более того? С этим, Андрюха, пока всё. Теперь перехожу к закономерностям. Посмотри сам. Что за суммы перевозились в Южинске двадцать пятого августа? Улица Некрасова, где они взяли сто пятьдесят тысяч у проходной завода, - тихая, можно даже сказать, тишайшая. (Ох, Андрюха, тут, в этом месте, по части "тишайшая" копать да копать!) А теперь глянь, какими были остальные перемещения крупных сумм в этот день. Два инкассатора перевозили восемьдесят тысяч из районного Госбанка с улицы Гоголя - довольно оживленной улицы в центре.