Страница:
881 из 993
- Рановато возжелали укладывать меня в корст, - хмыкнул Ярослав, - я еще не собираюсь переселяться к отцу небесному, должен пожить для его славы и могущества. А чтобы колонны твоих купцов ромейских зря не пропадали, мы поставим их возле храма, - так оно и будет. Внутри же обойдемся нашим камнем и росписями.
- Не хватит мусии на весь храм - займем лишь средину, а по бокам оставим так. - Митрополит жевал тонкими губами. - Будут голые стены.
- Непривычен наш народ к голым стенам, - возразил Ярослав, - святое место не должно отпугивать. Святыня суть то, что людей объединяет, собирает воедино. Как же мы соберем их голыми стенами?
Князь обращался уже не к митрополиту - слова его направлены были, кажется, к Сивооку, молчаливому и хмурому, еще и до сих пор потрясенному неутешным горем от гибели Иссы. Феопемпт и разгневался, и испугался княжеского невнимания, он тотчас же перехватил нить разговора, подозвал к себе Мищилу и двух антропосов, они развернули свитки на полу между князем и митрополитом. На пергаментах были изображены украшения константинопольской придворной церкви Феотокос Фарос, той самой, что была освящена патриархом Фотием и служила образцом для нескольких поколений художников, которые должны были возвеличивать своим трудом бога.
В самой верхней части подкупольного свода в большом кольце сверкало разноцветной мусией изображение Христа Вседержителя, или Пантократора по-гречески. Правой рукой Пантократор благословляет собранный внизу люд, а в левой держит закрытую книгу Нового завета, которую откроет в день Страшного суда.
|< Пред. 879 880 881 882 883 След. >|