Диво   ::   Загребельный Павел

Отведал я среди чужих, знаю, что это, когда тебе твое слово забивают назад в глотку. Это - смерть человека. Да и научиться чужому языку разве можно толком? Лишь от своей матери возьмешь ту глубину и сущность, а чужой - одни лишь сливки. Про хлеб да воду еще спросить можно, в душу же - не проникнешь, не доберешься. Ты художник - должен знать это. Письмо знаешь?

- Ну и что?

- Книги читал, видел?

- Украшал, читал, переписывал - тебе и не снилось.

- Ежели так, зачем же отдаешь так легко свою работу? Пишут над твоими образами греческие словеса. А ты молчишь? Разве не ведаешь, что творение и название - едины суть?

- Боги греческие, значит, словеса их, - пожал Сивоок плечами. Скрижали нашел Моисей каменные на трех языках, наш там не значился, а только гебрайский, эллинский и римский.

- Так вот, мастер. - Лука поудобнее уселся, охотно включился в словесный бой: - Знай - ни того, ни другого, ни третьего на скрижалях не было, а был язык сирийский, на нем же и бог глаголил. Ежели брать письмена эллинские и наши, то славянские письмена святее суть, ибо сотворил муж святой Константин, нарицаемый Кириллом, и брат его Мефодий во времена Михаилы греческого и Бориса болгарского, и Растца - князя моравского, и Коцели - князя блатенского, им же слава, честь, держава и поклонение ныне, присно и в бесконечные века - аминь! Греческое же письмо сотворил эллин. Пускай он и тешится им.