Страница:
168 из 543
Потом меня все-таки несколько тревожила совесть, когда я видела, как сестра моя, маленькая и толстая, деловито ковыряла землю в нашем палисаднике игрушечной лопаткой и при этом пыхтела.
Няня умерла, родители часто отсутствовали по вечерам, мы оставались с кухаркой. Кухарки жили на кухне и часто менялись. Лучше всех была Маруся: невысокая, плотная, с гладко причесанными соломенными волосами. При Марусе кухня была чистенькая, уютная, кровать застлана стеганым одеялом из пестрых кусочков. На кро-{118}вати раскладывались карты; мы с Марусей играли в подкидного дурака и в шестьдесять шесть - это, разумеется, если родителей не было дома... Но у Маруси был пьяница муж, устраивавший иногда, скандалы под кухонным окном. Стучал в стекло, орал: "Выдь, поговорим! Выдь, сказано!" И добавлял разные непонятные слова. Его появление Маруся объясняла мне тоже непонятно: "Не сплю я с ним, вот и злобствует!" Если отец был дома, он прогонял пьяницу, но если отца не было, то Марусин муж шумел долго, и мы с Гулей плакали от страха. Из-за этих скандалов и пришлось с Марусей расстаться... Была еще Надя, крутившая роман со столяром, он иногда посещал ее по вечерам, если родителей не было дома, и Надя просила нас: "вы папе-маме-то не говорите, что Илья Петрович заходил!" Мы не говорили. Кончилось тем, что Надя пыталась отравиться, чего-то глотнув. Видимо, это случилось в воскресное утро, ибо все были дома.
|< Пред. 166 167 168 169 170 След. >|