Дороги   ::   Бородин Сергей

Насколько был бы беднее Пушкин без "Бориса Годунова", без "Полтавы", без "Капитанской дочки", можно ли представить себе Гоголябез "Тараса Бульбы", без "Пропавшей грамоты", сузился бы образ Льва Толстого без "Войны и мира", А. К. Толстого без "Князя Серебряного"... Я убеждался, что поход против исторической тематики мог быть только порождением невежества, незнанием литературы и законов ее развития.

В этих раздумьях, чувствуя свою беспомощность, я прервал работу над романом, увешал одну из комнат своего дома птичьими клетками и слушал из рабочей комнаты, как за стеной, словно в глухом карельском лесу, множеством различных голосов заливаются птицы: у них не было законодателей мод и они пели так, как им хотелось, ибо, как бы они ни пели, все это было во славу жизни и родного приволья.

Перерыв в работе продолжался месяца три. Мои герои уже не являлись мне в час раздумий, я уже не слышал их голосов. Наступала тишина творческого молчания.

Однажды светлым августовским вечером кто-то постучался ко мне. На пороге показался писатель Александр Митрофанов, автор книги "Июнь - июль", привлекшей к себе внимание широкого читателя, секретарь редакции журнала "Красная новь", которую тогда редактировал Александр Фадеев. Митрофанов привез мне коротенькую записку от Фадеева: "Саша расскажет, какое у нас к тебе дело. Саша".

Я не торопил Митрофанова, предполагая, что речь пойдет о рецензии на какую-нибудь рукопись или книгу, хотя мне казалось странным, что ради рецензии Митрофанов проделал столь длинную по тем временам дорогу.