Емельян Пугачев (Книга 2)   ::   Шишков Вячеслав

Он деньги рассовал по карманам - карманы огрузли, шубу повесил на колок и сказал: - А знаешь, Иван Александрыч, можно ли сюда поболе девок нагнать приглядистых, чтоб песни поиграли, потешили бы сердце моё царское.

- Ой, батюшка ваше величество! Да разом, разом всё сполню! Плясунов не надо ли, казачишек?

- Ни-ни!.. - погрозил батюшка пальцем. - Только мы с тобой - ты да я. Ну я-то плясать не стану, мне не подобает с простым людом. Ну, а ты-то попляши, ты молодой. Кой тебе год-то?

- Тридцать два минуло, батюшка.

- Добро, добро! Ты вот что, ты никого не пускай, и Давилина не пускай... А караул возле твоего дома держат?

- Держат, батюшка... И две пушки выкачены. - Хозяин быстро вышел, сказав: - Сейчас холодненького вам пришлю.

Пугачёв распахнул окно. Прохладный воздух ворвался в горенку, и пламя свечей заколыхалось. В небе уже стояли звёзды, с площади доносились шумные крики, песни. Вот мимо окон поспешно прошагал хозяин, за ним пробежала его дочь-подросток. А к Пугачёву вошла красивая, полногрудая Стеша, поставила на круглый столик баклагу с питьём, проговорила нараспев:

- Пожалуйте, батюшка, прохладиться!

- Благодарствую, - ответил Пугачёв, внезапно обнял Стешу и с силой поцеловал её в сочные губы, сказав: - Знай государя императора!

Та охнула, отстранилась, на мгновение закрыла лицо руками, затем руки упали, мускулы лица дрогнули, и не понять было Пугачёву - улыбается Стеша или плачет.

- Свет мой! - страстно выдохнула Стеша.