Емельян Пугачев (Книга 2)   ::   Шишков Вячеслав

Падуров с удовлетворением подумал: "А ведь "батюшка" грамоте-то не плохо знает". На самом же деле из выкрутасистого, с завитушками, почерка своего секретаря Пугачёв не мог разобрать как следует ни единого слова. Да он и не пытался это сделать: этакую писарскую кудрявицу и доброму-то книжнику надо пообедавши читать.

- Немедля прикажи, Тимофей Иваныч, Идыркею перетолмачить на башкирскую стать.

- Слушаю, ваше величество! - ответил Падуров. - Сделаю вставки, что усмотреть изволили, да кой-какие ошибочки письменные я заметил... Исправить подлежит.

- Сойдёт и так, - возразил Пугачёв и почесал в затылке. - Лишь бы явственно было да мысли подходящие... Давилин! - обратился он к дежурному, - а ты, друг мой, коль скоро бумагу перебелят, немедля отправь её сей же день в Башкирию. А в кое место гонцу скакать, наш хозяин-бабай укажет тебе.

Сержант Николаев чувствовал себя в этот день отвратительно. С душевным смятением он думал о своей милой Даше. Как-то она там, жива ли, здорова ли, думает ли о нём хоть изредка? Да! Пусть сержант Николаев успокоится: Даша о нём помнит.

Сегодня первое октября, большой праздник - Покров. Сержант вспоминает, как в этот день он хаживал к обедне, как из церкви провожал Дашеньку до дому. То-то было хорошо: погода свежая, трава седая от инея, спелой рябины на ветках - красным-красно.

Сегодня Покров. Дашенька действительно ходила с приёмной матерью в церковь.