Емельян Пугачев (Книга 3)   ::   Шишков Вячеслав

- Пёсик, пёсик, на! - с опаской оглядываясь на собачку купецюркнул во двор, сдал поросёночка на кухне с низким поклоном воеводихе, сам - в канцелярию.

Пусто, столы заляпаны чернилами, гусиные перья разбросаны, пол в плевках, в рваных бумажонках. На воеводском, под красным сукном, столе петровских времён зерцало, пропылённые дела, на делах разомлевший кот дремлет, над столом в золочёной раме ее величество висит, через плечо генеральская лента со звездой, расчудесными глазами весело на Долгополова взирает.

Нет никого, в открытую дверь мужественный храп несётся, надо быть, сам воевода после сытой снеди дрыхнет. Долгополов топнул, кашлянул. Храпит начальство. Долгополов двинул ногой табуретку, двинул стол, барашком крикнул:

- Здравия желаю! Это я...

Храп сразу лопнул, воевода замычал, застонал, сплюнул и мерзопакостно изволил обругаться:

- Эй, писчик! Ты что, сволочь, там шумишь, спать не даёшь? Рыло разобью!

- Это я, отец воевода, - загнусавил высоким голосом Остафий Трифонович. - Раб твой худородный, купчишка Долгополов челом тебе бить пришёл. Не прогневайся, выйди, отец-благодетель...

В доме жара, от печей горячий воздух тёк, обрюзгший большебрюхий воевода выплыл из покоев в подштанниках, в расстёгнутой рубахе, босой. Волосы всклочены, борода лохмата, глаза бараньи, губы толстые. За окном сумерки, в канцелярии серый полумрак.

- Ты чего, дьявол, стучишь? - крикнул воевода. - Ах, это ты, Долгополов? Я думал - подканцелярист...