Страница:
458 из 522
– Я хочу, мой фюрер, – закончил Кребс, – чтобы вы наконец выслушали коменданта Берлина генерала Вейдлинга: я не считаюсебя вправе отказывать ему более.
Вейдлинг, нервно покашливая, не глядя на Бормана и Геббельса, словно бы уцепившись взглядом за лицо Аксмана, сказал:
– Фюрер, битва за Берлин окончена. Судьба столицы предрешена. Я беру на себя персональную ответственность вывести вас из кольца невредимым, чтобы вы могли продолжать руководство нацией в ее борьбе против врага из Альпийского редута! Надежды на прорыв армии Венка тщетны, фюрер.
В блеклых, отсутствующих глазах Гитлера не было ничего, кроме апатии.
– Битва за Берлин войдет в историю цивилизации как поворотный момент борьбы, как чудо, как спасение свыше, – тихо сказал он. – Это все, генерал, благодарю вас.
...Ночью Борман пригласил к себе нового врача Гитлера, угостил айнцианом, положив ему руку на колено, спросил:
– Скажите мне, старина, вы верите, что мы выиграем битву за Берлин? Не бойтесь говорить правду, я ее жду.
– Рейхсляйтер, – ответил доктор, – когда тебя много лет приучают говорить то, что считается правдой, пусть даже это самая настоящая ложь, в один день себя не переделаешь...
– По-моему, вы относились к той элитарной группе нашего содружества, где всегда говорили правду друг другу...
Врач покачал головой:
– Вы же прекрасно знаете, что мы говорили друг другу лишь ту правду, которая нравилась фюреру... А правда – это такая данность, которая угодна лишь одной субстанции: правде... Мы всегда были лгунами, рейхсляйтер...
|< Пред. 456 457 458 459 460 След. >|