Философские сказки для обдумывающих житье или веселая книга о свободе и нравственности   ::   Козлов Николай

Философия этой книги, как и психология предыдущей, – прикладная. Она для повседневности, для живого и чувствующего человека с утра до вечера его дня и жизни, в привычном окружении близких и далеких, для работы и праздников, болезней и телевизора.

Философия, как и психология первой книги, – практическая.



3



Если считать эти книги детьми, то мой первый ребенок родился экстравертом и милашкой-для-всех, хотя не без глубины и с изюминкой. Второй ребенок – глубокий интроверт и мудрец от рождения, но такой же озорной и общительный.

Более поздние дети вообще, как правило, по всем параметрам оказываются гораздо дальше от статистической середины: чаще отклонения и к гениальности, и к патологии. Будем считать, что этому ребенку повезло.

Ребенок, впрочем, сильно насмешлив, ироничен, а то и просто ехиден, хотя в целом брызжет здоровьем и оптимизмом. Его редкую злость, думаю, стоит простить – она горька и порождается, по-видимому, еще не совсем изжитой сентиментальностью. Свои истории этот прелестный ребенок воспринимает исключительно как Сказки и в упор не понимает вопроса: «А это Правда?»

Его ответ: «Мне это глубоко безразлично. То, что я рассказываю, – это Сказки, и все, что мне от них нужно, – чтобы они работали. Обычные сказки должны детей усыплять, а мои – будить.