Французский сезон Катеньки Арсаньевой (Бабушкин сундук - 3)   ::   Арсаньев Александр

- Что за демонстрация? И почему нужно было скрывать помолвку?"

Но в эту минуту Ирочка меня увидела и что-то шепнула на ухо своей матери. Та оглянулась и помахала мне рукой. На правах родственницы я просто обязана была подойти к ним и обменяться приветствиями.

Хотя родственниками мы были по очень далекой побочной линии, что называется седьмая вода на киселе. Впрочем, если как следует покопаться, то можно отыскать родство с любым мало-мальски приличным человеком. Все мы в определенном смысле братья и сестры...

Про Лобанова заговорила сама Вербицкая, я имею в виду Раису Павловну - старшую Вербицкую, мать Ирочки и Машеньки. И мне это тоже показалось неслучайным. Я со своей стороны старалась избегать этой темы, отделываясь общими фразами о погоде и лошадях.

- Вы, конечно, слышали? - спросила меня Раиса Павловна, - такое несчастье, - и буквально впилась в меня глазами, пытаясь отыскать на моем лице признаки смущения. Ирочка, стоявшая рядом с ней, тоже не отрывала от меня взгляда.

Но я продемонстрировала чудеса самообладания, и ни один мускул не дрогнул на моем лице. Хотя одному Богу известно, каких усилий это от меня потребовало.

- Я почти его не знала, - ответила я, - говорят, он был нелюдим?

- Да, - с деланным равнодушием ответила Раиса Павловна, - говорят, он был с большими странностями. - И даже зевнула при этом, явно переиграв.

- Маман, посмотрите, какая красивая лошадь, - постаралась сменить тему разговора Ирина. И мы снова заговорили о пустяках, поели мороженного с ананасами и распрощались.