Гэбриель Конрой   ::   Гарт Фрэнсис Брет

Открыв дверь, она улыбнулась и на мгновение стала хорошенькой; но тотчас же погасила улыбку и теперь казалась некрасивой и ничем не примечательной. Если не считать вкрадчивых манер - которых, кстати сказать, следует более всего страшиться в слабом поле, - и нисколько не объясняемого обстоятельствами молящего взгляда, в ней не было ровно ничего, что могло бы вызвать восторги мужчин или ревность женщин.

Рамирес попытался обнять ее, но она пугливо отступила и сказала шепотом, указывая на потолок и на стены:

- Все видно, все слышно.

Коричневое лицо Рамиреса еще больше потемнело. Оба долго молчали. Потом дама, сверкнув зубками и блеснув глазками, прогнала прочь меланхолию, омрачившую их свидание. Указав на кресло, она сказала:

- Сядь, Виктор, и расскажи, почему ты так быстро вернулся.

Виктор угрюмо уселся, выражая всем своим видом полное послушание и покорность. Дама молчала.

Рассерженный Рамирес хотел показать, что он тоже умеет молчать, но не совладал с природной живостью своей натуры.

- Знаешь, что я тебе скажу! Тебе пора вычеркнуть из книги постояльцев имя Грейс Конрой и поставить свое собственное.

- Почему, Виктор?

- Она спрашивает "почему"! - сказал Виктор, адресуя свое негодование потолку. - О боже! Да потому, что в сотне миль отсюда живут родной брат и родная сестра Грейс Конрой! Я видел их собственными глазами.

- Какая же в том беда?

- Какая беда! - воскликнул Виктор. - Сейчас ты узнаешь. Слушай, что я расскажу.