Гопакиада   ::   Вершинин Лев Рэмович

Далее, тесня местные кадры, гуртом пошли хоть и не князья, но вполне приличные люди литвинского и даже польского (подумаешь, что бывшие католики) происхождения — Богдан Ружинский, его брат Михаил, племянник Кирик, Самуил Зборовский, Люциан Чарнинский, Богдан Микошинский, Войцех Чановицкий — понемногу вводя буйство «лыцарства» в сколько-то вменяемое русло. Спустя лет десять запорожцы уже нанимались на Ливонскую войну, на «османской» территории атаковали, в первую очередь, негласно заказанные пункты (естественно, турецкому послу в Варшаве сообщали, что ничего с бандитами поделать не могут), а в Молдову ходили уже не просто за хабаром, а в рамках «высокой политики», под флагом легитимной польско-молдовской династии Мовилэ. В общем, на рубеже 16-17 веков казачество наконец нашло свою нишу. Однако природа, как известно, не признает статики…



Не твари дрожащие

Заветной мечтой казаков, в первую очередь, «зимовых», почти поголовно входивших в реестр, была мечта о некоем «почетном месте» в королевстве, о тех же привилегиях и правах, которые имела шляхта. На социальное неудовлетворение накладывались и обиды, так сказать, идеологические. Если на протяжении всего 16 века (о 15-м и говорить не приходится) Польша, а тем более ВКЛ, были государствами едва ли не образцовой веротерпимости, то к концу столетия ситуация изменилась полностью. Польшей, как «жемчужиной папской короны» вплотную занялись иезуиты. Протестанты были разгромлены, страна стала одним из оплотов Контрреформации.