JК
Горький хлеб (Часть 5) :: Замыслов Валерий Александрович
Страница: 47 из 73Стоны, хрипы, душераздирающие вопли.
Холодно, темно, сыро...
На лицо падают тягучие капли. Ржавые, тяжелые цепи повисли на теле, ноги стянуты деревянными колодками.
Мрачно, одиноко, зябко...
Болотников шевельнулся. Звякнули цепи по каменному полу. Сплюнул изо рта кровавый сгусток. Хотелось пить.
Иванка с трудом подтянул под себя ноги, прислонился спиной к прохладной каменной стене. И снова жуткий вопль. Болотников зло ударил по стене колодкой.
- У-у, зверье! Пошто людей губят. Нешто мало им крови. Вот и его без всякой вины в башню заточили. Прощай, ратное поле. Отсюда едва ли выбраться. В государевой Пыточной башне, сказывают, долгими годами в темницах сидят. А ежели и выходит кто - долго не протянет. Здесь заплечные мастера да каты18 горазды простолюдинов увечить.
Неправедная жизнь на Руси. Всюду кнут да нужда и горе, что стрела людей разит. "Горе горемыка: хуже лапотного лыка", - так Афоня сказывает. И ему крепонько досталось. В драку полез, заступился. А много ли ему надо. Дорофей его шибко по голове ударил. Очухался ли, страдалец? Зато и объезжему крепко попало. Дважды на полу побывал.
Послышались шаги гулкие, неторопливые. Звякнула щеколда, скрипнула железная решетка. По узким ступенькам, с горящим факелом и железной миской в руках спустился к узнику приземистый старичок в суконном, армяке.
Тюремщик подошел к Болотникову, приблизил факел к лицу, забурчал:
Совсем молодой. А-я-яй.
Холодно, темно, сыро...
На лицо падают тягучие капли. Ржавые, тяжелые цепи повисли на теле, ноги стянуты деревянными колодками.
Мрачно, одиноко, зябко...
Болотников шевельнулся. Звякнули цепи по каменному полу. Сплюнул изо рта кровавый сгусток. Хотелось пить.
Иванка с трудом подтянул под себя ноги, прислонился спиной к прохладной каменной стене. И снова жуткий вопль. Болотников зло ударил по стене колодкой.
- У-у, зверье! Пошто людей губят. Нешто мало им крови. Вот и его без всякой вины в башню заточили. Прощай, ратное поле. Отсюда едва ли выбраться. В государевой Пыточной башне, сказывают, долгими годами в темницах сидят. А ежели и выходит кто - долго не протянет. Здесь заплечные мастера да каты18 горазды простолюдинов увечить.
Неправедная жизнь на Руси. Всюду кнут да нужда и горе, что стрела людей разит. "Горе горемыка: хуже лапотного лыка", - так Афоня сказывает. И ему крепонько досталось. В драку полез, заступился. А много ли ему надо. Дорофей его шибко по голове ударил. Очухался ли, страдалец? Зато и объезжему крепко попало. Дважды на полу побывал.
Послышались шаги гулкие, неторопливые. Звякнула щеколда, скрипнула железная решетка. По узким ступенькам, с горящим факелом и железной миской в руках спустился к узнику приземистый старичок в суконном, армяке.
Тюремщик подошел к Болотникову, приблизил факел к лицу, забурчал:
Совсем молодой. А-я-яй.