Страница:
68 из 73
Государь потянулся в карман кафтана, где у него всегда находились мелкие серебряные и медные монеты - денежки, полушка, копейки и алтыны - и принялся выкидывать их на паперть.
Нищая братия взвыла, взметнулась вокруг царя дико орущим клубком. Давка, хрипы, вопли!
Борис Федорович едва оттащил царя от грязной толпы. Его тошнило от этих лохмотьев, беззубых ртов, затхлого зловонного запаха гниющих и кровоточащих тел. Будь его воля - давно бы выгнал всех этих горбунов и уродов из Кремля.
На колокольне великого государя всея Руси встретил старый звонарь с тремя плечистыми сыновьями.
- Звон твой - богу угодный, старик. Душу тревожит. Дозволь мне, Трифон, в колокол ударить. Пущай господь меня услышит на небесах своих.
- Завсегда рады, батюшка царь, - опустившись на колени, проговорил звонарь, к которому царь приходил, почитай, каждую неделю. - Вставай, государь, за малый колокол.
- Не-е-ет, Трифон. Сегодня в набольший хочу ударить, - затряс худым перстом Федор Иванович.
- Осилишь ли царь-батюшка? - засомневался звонарь.
- Ежели бог поможет - осилю. Дай-ось веревку, Трифон,
Федор Иванович широко перекрестился, по-мужичьи поплевал на ладони и принялся раскачивать многопудовый язык. Прошла секунда, другая, но тяжелый язык так и не коснулся колокола.
Царь опустился на пол и заплакал.
Звонарю стало жалко слабосильного государя.
- Давай вдвоем потянем, батюшка.
|< Пред. 66 67 68 69 70 След. >|