JК
Принцесса огорошена :: Воронцова Марина
Страница: 26 из 260Расследование-то проведено! А?
– Коля, все-таки это нехорошо, – я скрестила руки на груди и отвернулась.
– Очень даже хорошо! – ответил младший детектив. – Дочку нашли. Нашли быстро. Расследование провели! Чего еще нужно? Сашка! Подумай о людях! Я на своей "шестерке" девятый год езжу! Она подо мной как-нибудь рассыплется! Умру в дорожно-транспортном происшествии, и тебе будет стыдно!
– Почему это? – вытаращилась я, не поспевая за ходом мысли Николая Ивановича.
– Я к тебе буду в кошмарах являться и говорить: "Если бы у меня была новая машина"…
– Ага, то есть ты рассчитываешь напарить этого несчастного, чтобы приобрести себе груду штампованного железа? – я уперла руки в бока. – Коля, скажи мне, пожалуйста, знакомо ли тебе такое понятие, как "этика"?
Николай Иванович стал величественно-серьезным, скрестил руки на животе и усевшись на край своего стола, изрек:
– По понятиям, Сан Саныч, живут бандиты, а я, как честный человек, вынужден существовать на подножном корму объективной реальности!
Да-а, просто так высшие флотские чины не раздают…
Ефрем, увидев нас, изобразил на лице испуг.
– Ай-яй! Все хорошо? – он вдруг встал и хлопнул Николая Ивановича по заду.
Тот оторопел.
– Не понял?!
– Укол не больно? – молитвенно сложил руки Жемчужный.
– Какой еще укол? – буркнул помощник, подозрительно косясь на артиста, потом сообразил, что забылся, и схватился за голову. – Ах, укол… Да, знаете ли, как всегда.
– Коля, все-таки это нехорошо, – я скрестила руки на груди и отвернулась.
– Очень даже хорошо! – ответил младший детектив. – Дочку нашли. Нашли быстро. Расследование провели! Чего еще нужно? Сашка! Подумай о людях! Я на своей "шестерке" девятый год езжу! Она подо мной как-нибудь рассыплется! Умру в дорожно-транспортном происшествии, и тебе будет стыдно!
– Почему это? – вытаращилась я, не поспевая за ходом мысли Николая Ивановича.
– Я к тебе буду в кошмарах являться и говорить: "Если бы у меня была новая машина"…
– Ага, то есть ты рассчитываешь напарить этого несчастного, чтобы приобрести себе груду штампованного железа? – я уперла руки в бока. – Коля, скажи мне, пожалуйста, знакомо ли тебе такое понятие, как "этика"?
Николай Иванович стал величественно-серьезным, скрестил руки на животе и усевшись на край своего стола, изрек:
– По понятиям, Сан Саныч, живут бандиты, а я, как честный человек, вынужден существовать на подножном корму объективной реальности!
Да-а, просто так высшие флотские чины не раздают…
Ефрем, увидев нас, изобразил на лице испуг.
– Ай-яй! Все хорошо? – он вдруг встал и хлопнул Николая Ивановича по заду.
Тот оторопел.
– Не понял?!
– Укол не больно? – молитвенно сложил руки Жемчужный.
– Какой еще укол? – буркнул помощник, подозрительно косясь на артиста, потом сообразил, что забылся, и схватился за голову. – Ах, укол… Да, знаете ли, как всегда.