Графиня де Монсоро (Том 1)   ::   Дюма Александр

И Шико удобно расположился в большом кресле, поставив перед собой обнаженную шпагу; ноги его обвились вокруг клинка, как две змеи - символ мира - вокруг жезла Меркурия. - Прошлой ночью, - начал Генрих, - я спал... - И я тоже, - подхватил Шико. - И вдруг ощутил на лице какое-то дуновение... - Это крокодил, он проголодался и слизывал с тебя помаду. - Я наполовину проснулся и почувствовал, что волосы на моей бороде встали дыбом от страха. - Ах, ты вгоняешь меня в дрожь, - сказал Шико, съежившись в кресле и опираясь подбородком на эфес шпаги. - И тут, - проговорил король голосом настолько слабым и неуверенным, что Шико с большим трудом улавливал слова, - и тут в комнате раздался голос, и звучал он так горестно, что потряс меня до глубины души. - Голос крокодила, да. Я читал у путешественника Марко Поло, что крокодил обладает необыкновенным голосом, он может даже подражать детскому плачу. Но успокойся, сын мой, если он явится, мы его убьем. - Слушай хорошенько. - А я что делаю, черт возьми? - возмутился Шико, распрямляясь, как на пружине. - Я весь превратился в слух: неподвижен, что твой пень, и нем, будто карп. Генрих продолжал еще более мрачным и скорбный тоном: - "Жалкий грешник!.." - сказал голос. - Ба! - прервал короля Шико. - Голос произносил слова. Значит, это был не крокодил? - "Жалкий грешник! - сказал голос. - Я глас господа бога твоего!" Шико подпрыгнул, затем снова расположился в кресле. - Господа бога? - переспросил он. - Ах, Шико, - ответил Генрих, - этот голос ужасал. - А звучал-то он красиво? - спросил Шико.