Графиня де Монсоро (Том 2)   ::   Дюма Александр

Она была очень хороша собой и чрезвычайно бледна, и, будь то днем, по легкой испарине, увлажнявшей на висках ее золотистые волосы, по обведенным синевой глазам, по матовой бледности рук, по томности ее позы нетрудно было бы заметить, что она находится во власти недомогания, истинную природу которого очень скоро выдали бы ее частые обмороки и округлившийся стан. Но Шико из всего этого увидел только, что она молода, бледна и светловолоса. Мужчины подошли к карете и, естественно, оказались между нею и скамьей, под которой скорчился в три погибели Шико. Тот, что был выше ростом, взял в свои ладони белоснежную ручку, протянутую ему дамой, поставил одну ногу на подножку, положил локти на край дверцы и спросил: - Ну как, моя милочка, сердечко мое, прелесть моя, как мы себя чувствуем? Дама в ответ с печальной улыбкой покачала головой и показала ему свой флакон с солями. - Опять обмороки, святая пятница! Как бы я сердился на вас, моя любимая, за то, что вы так расхворались, если бы сам не был виновником вашей приятной болезни. - И какого дьявола притащили вы госпожу в Париж? - довольно грубо спросил второй мужчина. - Что за проклятие, клянусь честью! Вечно к вашему камзолу какая-нибудь юбка пристегнута. - Э, дорогой Агриппа, - сказал тот, что заговорил первым и казался мужем или возлюбленным дамы, - ведь так тяжело разлучаться с теми, кого любишь. И он обменялся с предметом своей любви взглядом, исполненным страстного томления. - С ума можно сойти, слушая ваши речи, клянусь спасением души! возмутился его спутник.