Графиня де Монсоро (Том 2)   ::   Дюма Александр

- Боже мой! - испуганно воскликнула молодаяженщина. - Вам дурно, государь? - Вот-вот! Только этого недоставало, - возмутился д'Обинье, - нечего сказать, хорош солдат, хорош полководец и король, который падает в обморок! - Нет, нет, успокойтесь, моя милочка, - сказал Генрих, - упасть в обморок возле вас было бы счастьем для меня. - Просто не понимаю, государь, - заметил д'Обинье, - почему это вы подписываетесь "Генрих Наваррский"? Вам следовало бы подписываться "Ронсар" или "Клеман Маро". Тело Христово! И как это вы ухитряетесь не ладить с госпожой Марго, ведь вы оба души не чаете в поэзии! - Ах, д'Обинье, сделай милость, не говори мне о моей жене. Святая пятница! Ты же знаешь поговорку... Что, если мы вдруг встретимся здесь с Марго? - Несмотря на то, что она сейчас в Наварре, верно? - Святая пятница! А я, разве я сейчас не в Наварре? Во всяком случае, разве не считается, что я там? Послушай, Агриппа, ты меня прямо в дрожь вогнал. Садись, и поехали. - Ну нет уж, - сказал д'Обинье, - езжайте, а я пойду за вами. Я вас буду стеснять, и, что того хуже, вы будете стеснять меня. - Тогда закрой дверцу, ты, беарнский медведь, и поступай, как тебе заблагорассудится, - ответил Генрих. - Лаварен, туда, куда ты знаешь! - обратился он затем к вознице. Карета медленно тронулась в путь, а за ней зашагал д'Обинье, который порицал друга, но считал необходимым оберегать короля. Отъезд Генриха Наваррского избавил Шико от ужасных опасений: не такой человек был д'Обинье, чтобы оставить в живых неосторожного, подслушавшего его откровенный разговор с Генрихом.