История России в мелкий горошек   ::   Олейников Дмитрий

Сменить тему – далеко не всегда значит сменитьсодержание. Строго говоря, внутреннее содержание, духовный подтекст вообще сменить невозможно, поскольку о чем бы ни говорил автор, он все равно говорит о самом себе. И если изначальная историософская установка Радзинского заставляла его помещать умирающего от страха Сталина под кровать, даже если он там и не был, то конечная установка заставит Екатерину II негласно приказать убить Петра III, а затем младенца Ивана Антоновича, даже если она этого не делала. Любые же конкретно-исторические данные, противоречащие подобной схеме, просто не будут замечены.

Для того чтобы развиваться дальше, любое общество должно иметь опорные точки в своем прошлом. После крушения советской идеологии, которое непосредственно предшествовало крушению советского государства, старые точки опоры на революционные традиции и революционный романтизм были снесены. Исторические герои, еще недавно воспринимавшиеся как безусловно положительные, приобретали отталкивающий, почти людоедский облик. Это относилось в первую очередь к деятелям революционного движения, вне зависимости от времени их жизни: будь то Ленин или «первый русский революционер» Радищев. Слабые попытки заявить, что Радищев не революционер, а масон не изменили ситуацию.

Притяжение исторических полюсов стремительно менялось. Буквально в одночасье страшный вешатель Столыпин превратился в талантливого реформатора, честного и благородного человека, пытавшегося спасти Россию от катастрофы.