История одной жизни   ::   Станюкович Константин Михайлович

Он видел по этому страшному лицу "дяденьки", что пощады не будет, и в его голове пробежала мысль о бегстве. Злобно сверкая глазами, словно маленький волчонок, он старался вырваться из крепкой руки Ивана Захаровича, которая держала его за шиворот, встряхивая, как щенка.

- Дя-денька! - молил Антошка. - Дя-де-нька! Вы не смеете мучить! вдруг крикнул он в какой-то тоске отчаяния и рванулся сильней.

- Ах ты...

И голова мальчика уже была между толстых икр Ивана Захаровича. В комнате раздались отчаянные крики... Мольбы о пощаде сменялись ругательствами. Злобный рев бессильного животного чередовался с раздирающим душу стоном.

"Дяденька" совсем озверел. Казалось, он не помнил себя и с остервенением палача полосовал мальчика толстым ремнем с металлической пряжкой и все сильнее и сильнее сжимал его голову.

Вопли становились реже и глуше. Мальчик задыхался.

- Ты, Иван Захарыч, смотри, не задуши его! - крикнула ему "ведьма", довольно равнодушно посматривая на экзекуцию и нисколько не волнуясь этими криками.

- Небось... Не задушу...

Однако он чуть-чуть раздвинул ноги и в ту же минуту вскрикнул, словно от жестокой боли.

- Отпусти, подлец! Не то до смерти забью! - прошипел в бешеной ярости Иван Захарович, продолжая наносить удары.

Но Антошка не отпускал.