История одной жизни   ::   Станюкович Константин Михайлович

О, какие мгновения бесконечного счастья испытывал "граф", слушая эти порывистые, прочувствованные излияния благородного сердца! Каким великим вознаграждением за все страдания горемычной его жизни была эта обида привязанного существа! И как хороша казалась жизнь! И каким теплом охватывало его душу!

С трудом удерживаясь от слез, подступавших к горлу, "граф" поглядел на Антошку с восторженным умилением и проговорил:

- Так вот отчего ты обиделся!? А я и не думал тебя обидеть... Разве я не знаю, не чувствую твоей привязанности?

- Но вы говорили о часах... о платье...

- Ну, говорил... Так ведь я получаю тридцать пять рублей от племянницы.

- Зачем их получать? Теперь мы сами проживем без посторонней помощи! не без горделивого чувства произнес Антошка и, снова повеселевший, поднял голову и смотрел на "графа". - Еще как проживем-то! Это на первое время мне дали пятьдесят, а через год, наверное, дадут семьдесят пять... Я буду работать, стараться... Мы теперь ни от кого не будем зависеть...

- "Мы", - повторил "граф" и печально усмехнулся. - Что ж, ты ведь прав, мой милый, я с большим удовольствием буду жить на твой счет, чем на чей-нибудь другой... Корми же меня, ни к чему не годного старика... Ты ведь единственный близкий мне на свете.

- А то как же! - радостно поддакнул Антошка.

- И умру на твоих руках.

- До этого еще долго, Александр Иваныч. А главное: не трудите себя этой перепиской... Ну ее... Оставьте! Вам это вредно!

- Коли так приказываешь - оставлю! - шутливо говорил "граф". - Она действительно очень меня утомляет. Однако что же ты не ешь котлет...

- Не хочется.

- И мне не хочется... Вечером поедим... Убирайте, Марфа... Да скажите Адели Карловне, что мы не ели ее котлет не потому, что они дурны, а потому... потому, что мы с Антошей очень счастливы. Понимаете?

Марфа взглянула ошалелыми глазами на обоих жильцов и молча убрала со стола.