JК
История веры и религиозных идей. Том 2. От Гаутамы Будды до триумфа христианства :: Элиаде Мирча
Страница: 86 из 693Входя в самадхи, йогин встает над противоположениями; пустота и наполненность, жизнь и смерть, бытие и небытие для него теперь едины. Самадхи равнозначно реинтеграции разных модусов реальности в один-единственный — изначальную недуальность, неразделимую полноту, предшествующую раздвоению реальности на объект и субъект.
Ошибаются те, кто считает эту высшую реинтеграцию шагом назад, регрессом к слитной изначальности. Освобождение не тождественно "глубокому сну" пренатального существования. Важность, какую придавали все авторы йогическим состояниям сверхсознания, доказывает, что конечная реинтеграция происходит именно в этом направлении, а не в «трансе», пусть даже и глубоком. Иначе говоря, возрождение изначальной недуальности посредством самадхи вводит новый элемент в ситуацию, существовавшую до разделения реальности на объект и субъект. Этот элемент — знание единства и блаженства. Это есть "возвращение к истокам", с той разницей, что "освободившийся при жизни" человек не просто воссоздает изначальную его полноту, а еще и обогащает его понятиями свободы и транссознания. Он вновь соединяет в одно целое изначальную картину мира, основав прежде новое состояние бытия — сознание свободы, не существующее ни в Космосе, ни в профанной жизни, ни у "мифологических божеств" и присущее лишь абсолютному Сущему, Брахману.
Ошибаются те, кто считает эту высшую реинтеграцию шагом назад, регрессом к слитной изначальности. Освобождение не тождественно "глубокому сну" пренатального существования. Важность, какую придавали все авторы йогическим состояниям сверхсознания, доказывает, что конечная реинтеграция происходит именно в этом направлении, а не в «трансе», пусть даже и глубоком. Иначе говоря, возрождение изначальной недуальности посредством самадхи вводит новый элемент в ситуацию, существовавшую до разделения реальности на объект и субъект. Этот элемент — знание единства и блаженства. Это есть "возвращение к истокам", с той разницей, что "освободившийся при жизни" человек не просто воссоздает изначальную его полноту, а еще и обогащает его понятиями свободы и транссознания. Он вновь соединяет в одно целое изначальную картину мира, основав прежде новое состояние бытия — сознание свободы, не существующее ни в Космосе, ни в профанной жизни, ни у "мифологических божеств" и присущее лишь абсолютному Сущему, Брахману.