Иван Болотников (Часть 1)   ::   Замыслов Валерий Александрович

- И что ему за это?

- У Съезжей кнутом отстегали - и в темницу. Но долго не сидел. В палачи-то нет охотников.

Подле Кабацкой избы толпились питухи: кудлатые, осоловелые; некоторые, рухнув у крыльца, мертвецки спали, другие ползали по мутным лужам, норовя подняться на ноги.

Кабацкие ярыжки вышибли из дверей мужика. Питух шлепнулся в лужу, перевалился на спину, повел мутными глазами по золотым крестам Успения Богородицы.

- Ратуй, пресвята дева.

Бабы на торгу заплевались, осеняя лбы крестом. А мужики ржали.

- Пресвяту деву кличет. Ай да Федька.

Иванка и Васюта шагнули было в кабак, но над Вечевой площадью раздался чей-то зычный возглас:

- Айда к Съезжей, братцы! Стрелецкую женку казнят!

Толпа повалила к Съезжей избе. Там, меж опального и татиного застенков, на малой площади, божедомы рыли яму. Тут же, в окружении пятерых стрельцов, стояла молодая стрелецкая жена с распущенными до пояса русыми волосами. Была босой, в одной полотняной белой сорочке, темные глаза горели огнем.

Когда божедомы вырыли яму, из Съезжей выплыл тучный подьячий в мухояровой однорядке. В руке его был приговорный лист. Сзади подьячего шел приземистый, угрюмого вида, пятидесятник в смирном48 кафтане.

- Кой грех за женкой? Пошто в яму? - роптали в толпе.

- Мужу отравного зелья влила, подлая. Дуба дал стрельче, - зло проронил пятидесятник. Его узнали - был он братом умертвленного.

В толпе появился юрод; посадские расступились, пропустили блаженного к подьячему.