JК
Иван Болотников (Часть 2) :: Замыслов Валерий Александрович
Страница: 31 из 164- Боярин нас смердами лает! Собьем спесь с боярина!
Казаки озлились, тесно огрудили Куракина. Секира подскочил к боярину и сорвал с его головы высокую горлатную шапку; напялил на себя и вновь подбоченился.
Куракин весь так и зашелся от неслыханного оскорбления.
- Рвань!.. В железа пса!
- Казака в железа?
Секира сверкнул перед лицом Куракина саблей.
- Стрельцы! - взревел боярин.
Стрельцы заслонили Куракина, замахали бердышами. И быть бы кровопролитию, да атаман не позволил. Перекрывая шум, закричал:
- Стойте, донцы! Остыньте! Послов не трогают! Дорогу боярину!
Казаки нехотя расступились, пропуская боярина к помосту. Васильев молвил миролюбиво:
- Ты уж прости мое войско, боярин. Горячий народец.
- Не прощу! - затряс посохом Куракин. - Не токмо мне - государю хула и поруха. То воровство!
- Здесь те не Москва, боярин. Не ершись, - спокойно, но веско произнес Федька Берсень.
Куракин глянул на казака, на взбудораженный круг и будто только теперь понял, что он не у себя на Варварке, а в далекой степной крепости с гордой, необузданной казачьей вольницей. И это его несколько остудило.
- Отдайте боярину шапку! - приказал Васильев.
Секира нехотя снял дорогую боярскую шапку, и она, под улюлюканье и насмешливые выкрики донцов, поплыла к помосту.
- Прости, боярин, - вновь промолвил Васильев, возвращая Куракину горлатку.
Тот поперхнулся, побагровел и осерча нахлобучил шапку. Васильев указал Куракину на помост.
- Прошу, боярин.
Казаки озлились, тесно огрудили Куракина. Секира подскочил к боярину и сорвал с его головы высокую горлатную шапку; напялил на себя и вновь подбоченился.
Куракин весь так и зашелся от неслыханного оскорбления.
- Рвань!.. В железа пса!
- Казака в железа?
Секира сверкнул перед лицом Куракина саблей.
- Стрельцы! - взревел боярин.
Стрельцы заслонили Куракина, замахали бердышами. И быть бы кровопролитию, да атаман не позволил. Перекрывая шум, закричал:
- Стойте, донцы! Остыньте! Послов не трогают! Дорогу боярину!
Казаки нехотя расступились, пропуская боярина к помосту. Васильев молвил миролюбиво:
- Ты уж прости мое войско, боярин. Горячий народец.
- Не прощу! - затряс посохом Куракин. - Не токмо мне - государю хула и поруха. То воровство!
- Здесь те не Москва, боярин. Не ершись, - спокойно, но веско произнес Федька Берсень.
Куракин глянул на казака, на взбудораженный круг и будто только теперь понял, что он не у себя на Варварке, а в далекой степной крепости с гордой, необузданной казачьей вольницей. И это его несколько остудило.
- Отдайте боярину шапку! - приказал Васильев.
Секира нехотя снял дорогую боярскую шапку, и она, под улюлюканье и насмешливые выкрики донцов, поплыла к помосту.
- Прости, боярин, - вновь промолвил Васильев, возвращая Куракину горлатку.
Тот поперхнулся, побагровел и осерча нахлобучил шапку. Васильев указал Куракину на помост.
- Прошу, боярин.