JК
Иван Болотников (Часть 3) :: Замыслов Валерий Александрович
Страница: 3 из 129Так пошто нам храм, батюшка? Един черт в ад попадем, - хохотнул Устим Секира.
- Тьфу, окаянный! Не поминай дьявола... Ты и впрямь в преисподнюю угодишь. Примечал тебя, немоляху. Подле храма жил, но ко мне и ногой не ступал. В кабак бегал, нечестивец!
- А то как же, батюшка. Хоть церковь и близко, да ходить склизко, а кабак далеконько; да хожу потихоньку.
- Любо, Секира! - заржали казаки.
Никодим еще пуще разошелся:
- Прокляну, антихрист!
Секира, скорчив испуганную рожу, рухнул на колени.
- Батюшка, прости! В чужую клеть пусти, пособи нагрести да и вынести.
- Тьфу, еретик!
Никодим в сердцах сплюнул и побрел к атаману.
- Греховно воинство твое, без бога живут донцы. Мотри, как бы и вовсе от веры не отшатнулись.
- Не отшатнутся, отче. Аль ты наших казаков не ведаешь? Прокудник на прокуднике. А храм погодя поставим.
- Вот и ты не торопишься. Грешно, атаман!
- Допрежь крепость, отче. Ордынец рядом! - отрезал Васильев.
Донцы срубили Никодиму небольшую избенку. Тот заставил ее иконами, и к батюшке, будто в храм, повалили казачьи женки.
Секира веселил казаков, сыпал бакулинами. Донцы дружно гоготали.
Болотников лежал на охапке сена под куренем. Глянул на Секиру и невольно подумал: "Неугомон. Такой же мужик в селе Богородском был. Афоня Шмоток - бобыль бедокурый".
Вспоминая мужика и родное село, улыбнулся. Да и как тут смешинке не запасть! Довелось в парнях и ему прокудничать.
А было то в крещенье господне.
- Тьфу, окаянный! Не поминай дьявола... Ты и впрямь в преисподнюю угодишь. Примечал тебя, немоляху. Подле храма жил, но ко мне и ногой не ступал. В кабак бегал, нечестивец!
- А то как же, батюшка. Хоть церковь и близко, да ходить склизко, а кабак далеконько; да хожу потихоньку.
- Любо, Секира! - заржали казаки.
Никодим еще пуще разошелся:
- Прокляну, антихрист!
Секира, скорчив испуганную рожу, рухнул на колени.
- Батюшка, прости! В чужую клеть пусти, пособи нагрести да и вынести.
- Тьфу, еретик!
Никодим в сердцах сплюнул и побрел к атаману.
- Греховно воинство твое, без бога живут донцы. Мотри, как бы и вовсе от веры не отшатнулись.
- Не отшатнутся, отче. Аль ты наших казаков не ведаешь? Прокудник на прокуднике. А храм погодя поставим.
- Вот и ты не торопишься. Грешно, атаман!
- Допрежь крепость, отче. Ордынец рядом! - отрезал Васильев.
Донцы срубили Никодиму небольшую избенку. Тот заставил ее иконами, и к батюшке, будто в храм, повалили казачьи женки.
Секира веселил казаков, сыпал бакулинами. Донцы дружно гоготали.
Болотников лежал на охапке сена под куренем. Глянул на Секиру и невольно подумал: "Неугомон. Такой же мужик в селе Богородском был. Афоня Шмоток - бобыль бедокурый".
Вспоминая мужика и родное село, улыбнулся. Да и как тут смешинке не запасть! Довелось в парнях и ему прокудничать.
А было то в крещенье господне.