JК
Иван Грозный: Кровавый поэт :: Бушков Александр Александрович
Страница: 18 из 77И одобряли это самым недвусмысленным образом, осознавая, что эксцессы (пусть такого слова тогда и не знали) - эксцессы и есть…
А потому дореволюционный историк русского крестьянства Беляев писал открыто: «Грозные государи московские Иоанн III и Иоанн IV были самыми усердными насадителями исконных крестьянских прав. В особенности, царь Иван Васильевич постоянно стремился к тому, чтобы крестьяне в общественных отношениях были независимы и имели одинаковые права с прочими классами русского общества».
Каков пассаж!? Одним махом «безумный тиран» превращается в защитника «трудового крестьянства»! Но в том-то и соль, что Беляев писал совершеннейшую правду. Иван Грозный не просто защищал крестьянские интересы - он еще и вводил на Руси самую натуральную д е м о к р а т и ю, какой в «передовых европейских странах» в то время и не пахло. Чуть позже я это буду доказывать, как говорится, с документами в руках.
Но не будем забегать вперед…
Все факты, дискредитирующие примитивную сказку о «кровавом безумце», были прекрасно известны и во времена Костомарова с Соловьевым, не говоря уж о Карамзине. Но историческая наука (к которой я отношусь с величайшим решпектом, как ясно уже читавшим мои прежние скромные труды) обладает стервозной особенностью отбирать и использовать только те факты, что укладываются в «общепринятую теорию». С фактами противоречащими поступают незатейливо: их попросту не замечают.
А потому дореволюционный историк русского крестьянства Беляев писал открыто: «Грозные государи московские Иоанн III и Иоанн IV были самыми усердными насадителями исконных крестьянских прав. В особенности, царь Иван Васильевич постоянно стремился к тому, чтобы крестьяне в общественных отношениях были независимы и имели одинаковые права с прочими классами русского общества».
Каков пассаж!? Одним махом «безумный тиран» превращается в защитника «трудового крестьянства»! Но в том-то и соль, что Беляев писал совершеннейшую правду. Иван Грозный не просто защищал крестьянские интересы - он еще и вводил на Руси самую натуральную д е м о к р а т и ю, какой в «передовых европейских странах» в то время и не пахло. Чуть позже я это буду доказывать, как говорится, с документами в руках.
Но не будем забегать вперед…
Все факты, дискредитирующие примитивную сказку о «кровавом безумце», были прекрасно известны и во времена Костомарова с Соловьевым, не говоря уж о Карамзине. Но историческая наука (к которой я отношусь с величайшим решпектом, как ясно уже читавшим мои прежние скромные труды) обладает стервозной особенностью отбирать и использовать только те факты, что укладываются в «общепринятую теорию». С фактами противоречащими поступают незатейливо: их попросту не замечают.